борьба С ВРЕДИТЕЛЯМИ

В музеях чрезвычайный вред вещам наносят прежде всего гнилостные бактерии. Гнилостные бактерии развиваются везде, где есть достаточная влажность, определенная температура, питательная для них среда и недостаток света. Для того чтобы прекратить процесс гниения, надо создать или исключительные условия сухости, при которых невозможно существование бактерий, или же предпринять меры непосредственно для уничтожения бактерий.

Создать такие условия сухости, чтобы бактерии не могли совершенно существовать, вообще чрезвычайно трудно, а в музее почти невозможно. Конечно, можно создать для особо ценных вещей вакуум с абсолютно сухим режимом, и такого рода хранение в музее вообще уже применяется, но в обстановке небольшого или среднего музея такой способ мало доступен. Поэтому следует всячески поддерживать нормальные условия режима. Во-первых, мы должны поддерживать нормальную влажность, не превышающую в таком сыром климате, как наш, 70%; лучше поддерживать более умеренную влажность 60 и 50%. Это задерживает развитие бактериального мира, если не останавливает совсем.

Во-вторых, надо иметь наготове те средства, которые бы сделали материал объектов негодным для питания бактерий или убивали бы их. Поэтому необходимо при всяких работах по закреплению вещей вводить дезинфектор, который делает среду неблагоприятной для развития бактерий: раствор тимола или раствор фенола.

Для того чтобы обеззаразить в больших масштабах и убить уже существующие бактерии, употребляется формалин. Можно собрать в одну комнату все вещи, которые являются подозрительными в смысле зараженности их бактериями, и произвести общую дезинфекцию. На каждый метр кубатуры комнаты надо взять по 25 кубиков раствора формалина в концентрации в 40%. Поместив в комнату вещи по возможности так, чтобы они не были тесно сложены и чтобы были доступны действию бактерицида, испаряют формалиновый раствор. Заклеив окна и двери комнаты, пропускают в замочную скважину двери стеклянную трубку, соединенную с колбой, в которой налит формалин. Эту колбу нагревают, и пары формалина проникают в комнату. Выдержав в закрытом состоянии комнату в течение нескольких суток (2—3), открывают ее, проветривают вещи. Можно быть уверенным, что бактерии будут уничтожены. Сейчас большие операции по уничтожению бактерий производятся при помощи специальных санитарно-медицинских учреждений дезинфекционной бригадой, которая, конечно, всегда пойдет навстречу музею в его борьбе с вредителями.

Что же касается плесени, то борьба с нею идет прежде всего по линии установления нормальной влажности. Чем меньше влажности, тем меньше оснований для развития плесени. Надо только помнить, что плесень в условиях влажности 30—40% не умирает, а лишь замирает и при возникновении влажности свыше 70% опять будет жить, размножаться, так как плесени способны к анабиозу, возрождению.

Плесени могут жить в течение очень долгого времени в состоянии анабиоза и начинают развиваться при создании благоприятных условий. Поэтому плесени необходимо убить, уничтожить. Таким убивающим средством является тот же формалин. Сильным средством является сулема. Сулема употребляется в очень слабом растворе 1 на 1000 или 2 на 1000 долей; этим раствором протирают вещи, зараженные плесенью, а затем высушивают. Нельзя забывать, что сулема очень сильный яд и ее испарения ядовиты, поэтому с вещами, обработанными сулемой, надо обращаться с известной осторожностью. Для музейных целей от сулемы отказались почти везде.

Большой вред музейным вещам наносят насекомые самых различных родов, начиная от ничтожной, почта микроскопической книжной вши. Это маленькое белое насекомое, которое выедает все крахмальные вещества из бумага и может так обглодать любую акварель, любой документ, что они начинают сыпаться.

Большой вред наносят жуки-точильщики и т. д.

Борьба с этими насекомыми очень трудна. Они не любят сухого режима, но отлично переживают 30—35% влажности, а в климате очень сухом вырабатываются особые «засухоустойчивые» сорта этих вредителей. Бороться с этими вредителями понижением или повышением влажности нельзя. С ними нужно бороться химическими, механическими, физическими или биологическими средствами.

Химические средства — отравляющие. Эти средства могут отравлять или тем, что растворяют жиры или белковые вещества в теле насекомого, или представляют опасность для насекомого при питании и дыхании. Выгоднее, конечно, вещества паро- или газообразные, так как они везде проникают; жидкости и твердые тела удобны только тогда, когда они сильно летучи. В настоящее время американские и английские музеи очень рекомендуют твердые сильно летучие дезинсекторы, как, например, «циклон» — соединение кальция с цианистой кислотой.

В числе растворяющих средств надо указать на те типичные растворители, о которых уже говорилось раньше: бензин, дихлорэтан, тетрахлоруглерод и т. п. Некоторые заграничные музеи, как, например, Национальный музей в Вашингтоне (США), считают, что ни одна вещь не должна попасть в музей, не пройдя через обработку в парах бензина. Поэтому вещи, поступающие извне в музей, прежде всего подвергаются обработке бензином, для чего устроен металлический бак, в который наливается бензин, затем на него накладывается сетка, на эту сетку кладутся вещи, асе это герметически закупоривается и в течение нескольких часов или дней вещи находятся в парах бензина. Бензин растворяет жировые вещества насекомых, и последние погибают. Но пары бензина, смешанные с воздухом, чрезвычайно взрывчаты, поэтому только там, где имеется совершенно изолированное помещение вне музея для подобной обработки вещей, можно применять бензин, как дезинфектор. Лучше в качестве дезинфектора брать дихлорэтан и тетрахлоруглерод, которые действуют не только растворяюще, но и отравляют дыхание насекомых, и безопасны в смысле пожара.

Можно закупорить дыхательные пути насекомых жировыми веществами. Для этого обработка маслом вполне допустима. Если имеются деревянные вещи, в которых находятся какие-то вредители, берут жировое вещество, как парафин, делают его жидким, растворив в ксилоле или толуоле и пропитывают объект. Парафин сам по себе насекомых не отравляет и не убивает, но закупоривает их г.;ют-ку и дыхательные пути; таким образом насекомое погибает. Кроме того, и те питательные вещества, на которых живут насекомые, и плесени делаются несъедобными, будучи пропитаны парафином.

Затем могут быть применены способы физического порядка, как повышение температуры. Надеяться на то, чтобы заморозить насекомых нельзя, потому что, например, клоп спокойно выдерживает 20° мороза. Это объясняется отчасти и тем, что насекомые не живут открыто, а прячутся в различные щели и трещины. Чем ниже будет температура в помещении, тем глубже они запрячутся. Таким образом, убить насекомых понижением температуры почти невозможно, наоборот довольно легко их убивает повышение температуры. Так при дезинфекции белья и постели в больницах, в гостиницах или на пароходах применяется именно повышение температуры — иди путем пропускания струй пара, или путем нагревания, или просто проглаживанием горячим утюгом. Конечно, следует разбираться, какие вещи могут быть подвергнуты той или иной обработке.

Если одновременно с нагреванием применить какой-нибудь химический отравитель, получится усиленное действие. Следует помнить, что весьма действительный против бактерий и плесеней формалин, против насекомых бессилен, поэтому надо обращаться к более сильным отравителям.

Как самое сильное, но и опасное средство против насекомых может быть применена обработка вещей отравляющими веществами в узком смысле, т. е. ядами, из которых чаще всего применяются хлорпикрин и синильная кислота.

Хлорпикрин — известное отравляющее средство, употреблявшееся в первую империалистическую войну (всем известен из занятий по ПВХО). Хлорпикрин очень хорошо убивает насекомых, но работать с ним без соответствующего руководства специалиста нельзя, потому что мы рискуем всех кругом отравить. Хлорпикрин очень долго сохраняется в мягких вещах, так что если подвергалась обработке хлорпикрином какая-нибудь мягкая мебель, сна очень долго будет удерживать этот яд; поэтому нужно ее очень тщательно проветривать. Действие хлорпикрина на ткани, на краски, особенно ослабленные, еще недостаточно проверено. Хотя мы имеем очень солидные работы наших химиков — А. Петрова, проф. П. Сользау и других, однако они работали не над музейными объектами, а из музейной области есть наблюдения, которые не позволяют даже очень серьезным ученым довериться слепо и бесповоротно.

Что касается синильной или цианистой кислоты, то ее можно применять только в специальных дезинфекционных камерах. В музее работу с синильной кислотой можно проводить только при условии постоянного наличия весьма опытного специалиста, изучившего подобную дезинфекцию.

Отравляющие вещества стали применять главным образом после империалистической войны, когда осталось очень много различных отравляющих веществ, неиспользованных в военном деле; до этого был в ходу сероуглерод, который следует безусловно исключать из музейной практики, как крайне опасный по легкой воспламеняемости. В сельском хозяйстве, сначала в Германии, потом в Англии и в Америке, стали пробовать действие тех или иных отравляющих веществ на различных вредителей сельского хозяйства и складов. Ведущую роль в этих работах играет теперь Сельскохозяйственный отдел в Вашингтоне (Америка). Значительные опыты в этом направлении были проведены и у нас Институтом защиты растений сельскохозяйственной академии им. В. И. Ленина. В результате всех этих работ, которые развернулись очень широко, наука пришла к выводу, что наилучшим средством в борьбе с насекомыми, применимым и в музейной обстановке, является газ—окись этилена, особенно в смеси с окисью углерода (СО). Окись этилена можно приготовить и у себя; конечно, это не так просто и требует серьезного лабораторного навыка. Этот газ до сих пор не оказал никаких вредных влияний на музейные вещи.

Хотя это лучшее средство в борьбе с вредителями, но там, где нет возможности его получить или приготовить, а есть возможность обратиться в дезинфекционную бригаду или к Осоавиахиму, остается хлорпикрин. Когда позволяет материал вещей, хорошим средством нужно считать пропитку парафином, растворенном на каком-нибудь жидком растворителе, как дихлорэтан, ксилол и т. п.

Необходимо помнить, что пропитанные вещи долгое время задерживают растворитель в глубоких слоях, почему от них идет сильный запах и требуется продолжительное выдерживание их в проветриваемом помещении. Во избежание пожарной опасности, можно горючие ксилол или толуол заменить негорючим 4-хлористым углеродом (или дихлорэтаном).

Чрезвычайно назойливым вредителем, очень часто встречающимся в музеях, является моль. В отношении моли применимы все те средства, о которых, мы уже говорили.

Надо твердо помнить, что нафталин не является действительным средством в борьбе с молью: можно положить в стеклянную банку шерстяную вещь, засыпанную нафталином, поместить туда личинки или яички моли, и моль будет прекрасно развиваться. Наилучшим профилактическим и убивающим средством в борьбе с молью является парадихлорбензол. Это — кристаллическое вещество, легко растворимое в алкоголе; его можно или пульверизировать, или просто повесить в марлевых мешочках в витрину, или положить в сундуки, в закрытые шкафы, и никакая моль против его действия не устоит. Запах парадихлорбензола не отвратителен и не силен, так что человек его легко выносит.

Имеются новейшие способы борьбы с вредителями, пока еще не введенные в практику музея, но обещающие большие результаты. Это, прежде всего — обработка вещей ультракороткими волнами, которые действуют уничтожающим образом на все низшие организмы, и действие их тем сильнее, чем ниже организмы.

Например, были проведены такие интересные опыты. Как известно, на мелких животных — вроде кроликов, кошек — постоянно гнездятся насекомые. Кролики были подвергнуты воздействию ультра-коротких волн: на них погибли все насекомые, а сами кролики остались живыми и невредимыми. Следовательно, есть возможность, применяя подобную обработку музейных вещей, добиться уничтожения насекомых, не прибегая ни к каким химическим средствам.

Наконец, последний способ борьбы с вредителями — биологический, т. е. разведение таких живых существ, которые бы уничтожали вредителей. Существует, например, особого типа оса, которая специально уничтожает личинки и яички мелких насекомых — жука-точильщика (Anobium striatum) и др.

Конечно, мы не можем разводить в музеях ос, но этот способ сейчас только начинает разрабатываться и, возможно, будут найдены такие живые существа, которые, будучи менее неприятными и назойливыми, чем осы, смогут нас избавить от вредителей. В сельском хозяйстве такой способ уничтожения вредителей уже широко применяется. Так, повсюду на апельсиновых плантациях в Калифорнии, в Алжире, в Испании разводятся специальные насекомые, которые уничтожают апельсиновых вредителей. Эта форма борьбы с вредителями применяется и у нас на Кавказе на цитрусовых плантациях.

Из изложенного с несомненной ясностью вытекает одно положение: чем строже мы будем соблюдать основные правила режима, тем меньше нам придется иметь дело с ликвидацией того вреда, который производят бактерии, плесени, насекомые. Поэтому строгое соблюдение этих правил является тем кодексом, последовательное выполнение которого охраняет коллекции от разрушения, а музейного работника от большой и часто очень трудной работы по дезинфекции, дезинсекции и реставрации музейных сокровищ.